Онегин по мненью многих судей решительных. Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь

или "Простите, Александр Сергеевич!"

Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь.
Есть аттестат – и слава богу!
Без золота – не обессудь.
Учение – не детский праздник.
А ты, к тому же, был проказник.
И все же, педсовет решил,
Что ты умен и очень мил.
Ты рыться не имел охоты
В академической пыли,
И все ж, тебя не обошли
Учителя своей заботой,
И ты со школьного крыльца
Спускался с видом мудреца.

Куда, куда вы удалились,
Тех школьных лет златые дни!
Ах, как мы славно веселились,
И только горькую – ни-ни!
Не верю я, что время это
Поглотит медленная Лета,
Хоть и недремлющий брегет
Натикал нам немало лет.
Нельзя сказать, что в эти лета
Мы не слыхали про любовь,
Бурлила в нас младая кровь,
И мы гуляли – спору нету,
Но для учебы и у нас
Свободный находился час.

Мы каждый день, не протестуя,
За знаньем обновляли путь,
И вдалеке экзамен чуя,
Учить старались как-нибудь…
Порою приходилось туго,
И мы надеялись на друга,
Который быстро все решил…
Тем некогда и ты грешил.
Когда переполнялось море
Понятий в сумрачном мозгу,
Сбегали дружно мы в тайгу
И там гуляли на просторе,
Где каждый, вольностью дыша,
Готов проделать антраша.

Под вечер все в одну палатку
Влезали шумною толпой…
И не сказать, что спали сладко,
Но все ж, брезент над головой –
Не хмурое ночное небо,
К тому ж, никто раздавлен не был,
Хоть кое-кто увидел сон,
Что должен стать убийцей он.
Ему убийцей стать не дали…
Чтобы не мучилось дитя,
Его будили не шутя,
И все при этом хохотали.
Но, посмеявшись от души,
Подальше спрятали ножи.

Уж небо осенью дышало…
И устремлялись мы в поля.
Для нас картофеля немало
Таила в недрах мать земля.
Бразды пушистые взрывая,
Бригада наша трудовая
В земле копалась целый день.
Мешков таинственная сень
С веселым стуком наполнялась…
Что утаить смогла земля,
Нашли потом учителя
И докопали. Приближалась
Для нас желанная пора
Веселых плясок у костра…

Мы все «Онегина» читали,
Хотя бы первую строку,
Хоть многие предпочитали
Порадоваться ветерку
За стенами любимой школы.
Но все же, в день один веселый
На сцене он поставлен был.
Онегин был резов, но мил.
Ему под стать была Татьяна…
Хоть в жизни девушка была
Всегда беспечно весела,
Но в роль она входила рьяно.
И был наградою для всех
Вполне заслуженный успех.

Учитель наш был честных правил,
Хоть дядею он быть не мог…
Учиться он нас всех заставил,
Точней, она… И, видит Бог,
Ее пример – другим наука.
Была неведома нам скука.
Могли беседовать мы с ней
И про любовь, и про хоккей.
И каждый высказать старался -
О чем слегка осведомлен,
В чем искушен и в чем силен.
А если кто-то выражался
Нехорошо о ЦСКА,
Его ждала к себе доска.

И вот, расстались за порогом,
А там иные рубежи.
Летели годы. В ритме строгом
Текла размеренная жизнь…
Меняло время наши лица…
Но если кто-нибудь вглядится,
Он всех узнает без труда…
Мы были молоды тогда.
Потом ходили на работу,
Солили на зиму грибы,
Встречали каверзы судьбы,
При этом создавали что-то,
Сходились, расходились вновь…
И все же, верили в любовь.

И встретились мы в этом зале.
Учителя, ученики…
И все друг другу рассказали,
Ведь это вам не у доски…
Зал школьный полон, ложи блещут,
Ликуют все и рукоплещут,
И опоздавший кто-то там
Ползет меж кресел по ногам…
Все послешкольные заслуги,
Все степени и все чины
Отброшены и не нужны.
Друзья мы снова и подруги.
И нам приятней и родней
Дела давно минувших дней.

Рецензии

Лихо у тебя получилось! АС нервно грызёт ногти (простите, АС, кощунствую).
Свет, в порядке дружеской критики: так всё чисто и здорово, просто не оторваться, но вот строка "Все, о чем был осведомлен".........ну режет ухо........подумай, а?

Мы все учились понемногу, / Чему-нибудь и как-нибудь
Из романа в стихах «Евгений Онегин» (1823-1831) А. С. Пушкина (1799- 1837), гл. 1, строфа 5:
Мы все учились понемногу,
Чему-нибудь и как-нибудь,
Так воспитаньем, слава Богу,
У нас немудрено блеснуть.
Шутливо-иронически: о дилентатстве, неглубоких, поверхностных познаниях в какой-либо области.

Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. - М.: «Локид-Пресс» . Вадим Серов . 2003 .

Смотреть что такое "Мы все учились понемногу, / Чему-нибудь и как-нибудь" в других словарях:

Цитата из Евгения Онегина А.С. Пушкина, гл. 1, строфа 5 (1825). ...люди, которые... хвалятся своею ученостью... оказываются на деле очень плохими учениками... Мнимые великие ученые могут сказать о себе, если будут откровенны: Мы все учились… … Словарь крылатых слов и выражений

Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь - крыл. сл. Цитата из «Евгения Онегина А. С. Пушкина, гл. 1, строфа 5 (1825). … люди, которые… хвалятся своею ученостью… оказываются на деле очень плохими учениками… Мнимые великие ученые могут сказать о себе, если будут откровенны: Мы все учились… … Универсальный дополнительный практический толковый словарь И. Мостицкого

Мы всѣ учились понемногу, Чему нибудь и какъ нибудь, Такъ воспитаньемъ, слава Богу, У насъ не мудрено блеснуть. А. С. Пушкинъ. Евг. Онѣг. 1, 5. Ср. Aliquis in omnibus, nullus in singulis. См. Не без греха. См. На безлюдьи и Фома дворянин … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)

Чему нибудь и как нибудь, Так воспитаньем, слава Богу, У нас не мудрено блеснуть. А.С. Пушкин. Евг. Онег. 1, 5. Ср. Aliquis in omnibus, nullus in singulis. См. не без греха. См. на безлюдье и Фома дворянин … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона

как-нибудь - I ка/к нибудь = как нибу/дь 1) Каким бы то ни было образом, способом; так или иначе. В деревне он как нибудь устроится. 2) разг. Недостаточно хорошо, кое как, небрежно. * Мы все учились понемногу Чему нибудь и как нибудь (Пушкин) 3) разг. Когда… … Словарь многих выражений

КАК НИБУДЬ, КАК НИБУДЬ, нареч. 1. Каким бы то ни было образом, способом; так или иначе. В деревне он как нибудь устроится. 2. Разг. Недостаточно хорошо, кое как, небрежно. * Мы все учились понемногу Чему нибудь и как нибудь (Пушкин). 3. Разг.… … Энциклопедический словарь

И как нибудь, нареч. 1. Каким бы то ни было образом, способом; так или иначе. Обо мне беспокоиться нечего. Меня друзья как нибудь пристроят. Салтыков Щедрин, Пошехонская старина. Арсений Романович торопился как нибудь приладить подтяжку. Федин,… … Малый академический словарь

Чего нибудь и т. д. (см. что 1), мест. неопределенное. Какой нибудь предмет, явление и т. д. из ряда подобных или безразлично какой предмет, явление и т. д. Мы все учились понемногу Чему нибудь и как нибудь, Так воспитаньем, славу богу, У нас… … Малый академический словарь

Афоризмы можно разделить на две категории: одни попадаются нам на глаза, запоминаются и иногда используются при желании блеснуть мудростью, другие же становятся неотъемлемой частью нашей речи и переходят в категорию крылатых фраз. Об авторстве… …

- (1799 1837) Российский поэт, писатель. Афоризмы, цитаты Пушкин Александр Сергеевич. Биография Презирать суд людей нетрудно, презирать суд собственный невозможно. Злословие даже без доказательств оставляет поти вечные следы. Критики… … Сводная энциклопедия афоризмов

"Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь". Эта легендарная цитата из первой главы "Евгения Онегина" знакома всем нам буквально со школьной скамьи.

Но, думается, ни мы, ни даже сам Александр Сергеевич Пушкин - признанный классик, легенда и гордость российской культуры - не могли предположить, что в начале XXI века эта фраза начнет отражать содержание школьного образования по литературе. К сожалению, в 2012 году такие времена настали. Случайно или нет, но они совпали с приходом в мае минувшего года в министерство образования нового главы ведомства Дмитрия Ливанова.

Реформа школы, как известно, предполагает внедрение новых образовательных стандартов. Это довольно сложные документы, в которых прописана масса деталей. Неспециалисту понять их довольно трудно.

Однако есть вещи, которые способен оценить любой мыслящий человек, учившийся в школе. Одна из них - содержание программ по литературе. Мы все понимаем, скажем, что на уроках не должны изучаться никому не известные произведения, написанные матом. Или, простите, смакующие физиологические подробности, скажем так, разного рода действий. Мы просто не хотим, чтобы школьники такое читали. По той простой причине, что они - дети.

Поразительный факт, однако, состоит в том, что такое "чтиво" отныне рекомендовано "начальниками от образования", возглавляемыми Дмитрием Ливановым, в состав школьной программы.

Причем, заметим, не в качестве дополнительного чтения, а вместо признанных классиков отечественной литературы, которую знают и любят миллионы людей.

Действительно, в это трудно поверить. Но факты, как известно, вещь довольно упрямая. На наших глазах под прикрытием министерства образования идет страшная своей бессмысленностью примитивизация представлений детей об отечественной литературе. Причем происходит она под флагом "школьной реформы", призванной, казалось бы, улучшить ситуацию в школе.

"Обрезанными" оказались почти все, кто составляет золотой фонд культуры России. Это - авторы, чьи произведения изучают и знают во всем мире.

Так, сокращено изучение творчества Александра Сергеевича Пушкина. "Медный всадник" более не является частью обязательной школьной программы, который неизбежно выберут в большинстве школ. Он оставлен лишь на углубленном курсе, т.е. для "элиты". Видимо, считается, что остальным знакомиться с этим великим произведением не нужно.

Та же судьба постигла произведения Антона Павловича Чехова. На базовом уровне (т.е. "для всех") дети более не должны читать ни "Человека в футляре", ни "Даму с собачкой".

Не пощадили и Николая Васильевича Гоголя с его "Петербургскими повестями"; и Исаака Эммануиловича Бабеля с его "Одесскими рассказами". А шолоховский "Тихий Дон" предполагается изучать только в виде отдельных глав.

Увы, и это еще далеко не все. Если великие авторы девятнадцатого века лишь подверглись сокращению, то литература века двадцатого в порыве административного восторга "господ от образования" оказалась "переосмыслена" куда более радикально.

Некоторые прославленные авторы, ставшие легендой для целых поколений, полностью вычеркнуты даже из "углубленного" курса. Среди них - поэзия Беллы Ахмадулиной, Владимира Высоцкого, Булата Окуджавы. Нет в обязательном курсе и Алексея Толстого, и прозы множества других признанных писателей.

Возникает вопрос: ради чего? Ради каких "инженеров человеческих душ" и их "великих творений" министерство образования позволило так "обкорнать" школьную программу?!

В список этих "классиков" попали, например, Ю. Рытхэу, А. Эппель, А. Гладилин, А. Терехов.

Рискну предположить, что большинство родителей не подозревают, что некоторые произведения, помимо отсутствия сколько-нибудь понятных оснований для включения в образовательную программу, изобилуют нецензурной лексикой, порнографическими сценами и пропагандой наркотиков. Например, произведения В. Пелевина - автора небезызвестного, но явно не соответствующего ни уровню культурного развития 15-17-летних подростков, ни тем более потребностям школы.

Однако именно эти произведения, по мнению министерства и академии образования, отныне можно читать вслух и обсуждать несовершеннолетним подросткам в стенах школ! Именно на них должны учиться наши с вами дети!

По этой (и, подчеркну, исключительно по этой) причине я приведу здесь лишь одну выдержку из произведения упомянутого А. Эппеля. При этом вопреки традициям, я (а не автор книги, которую теперь должны читать в школе) все же поставлю в некоторых местах многоточие. Уверяю вас - в оригинале на месте этих точек написаны буквы. Итак:

"...Летняя улица светла и солнечна, а за другим сараем мальчишки спаривают кроликов. Девочки нарочито толпятся вдали, но все же видят, как кролик, сосредоточенно щипавший травку рядом с крольчихой, в какую-то секунду на крольчиху воздвигается, кто-то из ушастых зверьков резко взвизгивает, и оба, пошевелив носами, тотчас принимаются кормиться. Мальчишки то и дело констатируют, что кролики е...я. Девочки, поглядывающие издали, тоже знают, чем занимаются кролики, но слово е...я не употребляют. Наглые мальчишки, желая обратить внимание девочек, делают из двух пальцев левой руки кольцо и, просунув в это кольцо указательный палец правой руки, двигают им взад-вперед...".

По какой причине подобные произведения (а ведь это только один пример - их же, увы, куда больше) вообще попадают в школьную программу?! Вы себе представляете, как его будут читать и разбирать в классе?! А главное - зачем?!

Интересно знать, читали ли эти произведения министр Ливанов и его подчиненные. Если нет - то почему такое никому не известное произведение попало в школьную программу? Ведь там по определению должны быть только классики: те, чьи произведения проверены временем и оценены обществом.

Проблема нового стандарта школьного курса литературы отнюдь не сводится только к обрывкам нецензурных текстов, которые по недосмотру или из желания "всласть пореформировать образование" попали к детям.

Новая программа радикально - в 1,5 раза - сокращает количество часов преподавания литературы в двух старших классах школы. При этом, уменьшив время, отведенное на изучение творчества действительно признанных классиков, она резко увеличила число малоизвестных авторов. В итоге объем занятий, отведенный на изучение творчества каждого представленного в списке отечественного писателя, уменьшился примерно в 2 раза. Этого, по замыслу идеологов данной "реформы", видимо, как раз хватит, чтобы прочитать вслух и обсудить в классе отрывок, подобный приведенному выше.

Множество протестов в педагогическом сообществе вызвало и объединение в единый предмет двух: "русского языка" и "литературы". Это тоже создает целый ряд неожиданных, но от того не менее реальных проблем.

С одной стороны, профессиональное сообщество уже сейчас указывает на отсутствие достаточного соотнесения программы с содержанием ЕГЭ в части предмета "Русский язык и литература". А значит, школьники попросту столкнутся со сложностями при сдаче экзамена: со всеми вытекающими отсюда последствиями для их поступления, например, в ВУЗ.

С другой стороны, специалисты понимают, что в рамках единого предмета учителя будут вынуждены сокращать даже уменьшенные программой часы, отведенные на литературу: просто для того, чтобы больше времени уделить русскому языку. Ведь ЕГЭ по нему, в отличие от литературы, обязателен. И именно по результатам данного экзамена судят и об успехах учеников, и об их собственной работе. В итоге школьники постепенно перестанут изучать литературу вообще.

Наконец, путаницу создает непонятный большинству правовой статус этого списка литературы. На самом деле, по предмету "Русский язык и литература" перечень авторов и произведений отсутствует - как в самом стандарте, так и в каком-либо другом официально исходящем от министерства документе. Он вынесен оттуда в "Примерную программу учебного предмета", которая разрабатывается и рекомендуется Российской академией образования (РАО).

Таким образом, перечень рекомендуемых авторов и произведений может подвергаться регулярной корректировке со стороны некоторых представителей РАО: абсолютно без контроля со стороны общественности и при полном попустительстве минобрнауки. Которое теперь, очевидно, считает, что ответственность за содержание образования более не несет.

Конечно, после всего перечисленного очень хочется крикнуть: "Автора!"

Понятно, что список литературы для старших классов был составлен практически без широких консультаций с профессиональным сообществом. Иначе бы он просто не прошел.

Еще недавно господин Ланин преподносил себя как представителя "креативного класса" и оппозиции. Многим запомнилось его интервью радиостанции "Голос Америки": "Для чего при царствующей вертикали власти критическое мышление? Чтобы критически осмыслять вертикаль власти и приводить ее в некритически лежащую горизонталь? Это никому не нужно. Нужно, чтобы дети были умеренно образованы. Самое главное, чтобы они были ничтожно патриотически воспитаны".

В том интервью было выдвинуто и немало других "идей". Например - о том, что не стоит выделять деньги на экскурсии школьников по полям сражений Великой Отечественной, поскольку "спустя 70 лет это - не самая актуальная вещь для воспитания детей".

Бог с ним, с господином Ланиным. Не в нем дело. Он, вероятно, когда-то уедет в Америку, и очень неплохо там устроится, читая лекции о недостатках России.

Нам же нужно понять, почему чиновники от образования допустили, чтобы человек, с пеной у рта критиковавший якобы существующие проблемы властной вертикали, тут же начал реализовывать эти самые собственные заявления: "Нужно, чтобы дети были умеренно образованы. Самое главное, чтобы они были ничтожно патриотически воспитаны".

Нам нужно понять и исправить эту явно неправильно работающую систему. Ошибки или преступления какого-то "стипендиата" не должны ставить под вопрос образование миллионов детей. Такого просто не должно быть.

Ведь никакие стратегические документы или требования не заставляют министра Ливанова продвигать идеи подобной "литературной реформы". Показательно, что даже в недавнем Послании президента Владимир Путин призывал "не забывать об огромном значении качества преподавания русского языка, истории, литературы, основ светской этики и традиционных религий". Обратите внимание - русский язык и литература в этой цитате стоят раздельно: на их объединение в единый предмет ничто не указывает.

Да и сигналов о недовольстве общества подобной "литературной политикой" было уже предостаточно. Достаточно упомянуть хотя бы недавнее выступление в Государственной Думе Сергея Миронова, который, демонстрируя коллегам сборник с рекомендованными к изучению в школах произведениями, призывал к отставке министра образования, буквально заявив: "Нам эту ливановщину нужно кончать".

Трудно поверить, что министр разделяет взгляды людей, предложивших внедрить в школьную программу нецензурную лексику и сцены, далеко уходящие даже за рамки слова "эротический". Гораздо вернее, что он просто не считает нужным заниматься такого рода проблемами. Министерству интереснее куда более "громкие" или "денежные" вопросы: там, где можно что-то пролоббировать, раздать заказы. А происходящее в тиши классов образовательное начальство особо не беспокоит. Защищая же Гоголя и Высоцкого, много политических очков не заработаешь.

Но все же хочется напомнить ему, что ссылаться на неведение или то, что "Фурсенко попутал", уже поздновато: без малого год прошел. Что не за громкие заявления "по ящику", а именно за то, чему и как учат на уроках наших детей, общество и предоставило ему должность, и платит министерское жалование.

Все вышеизложенное дает повод задуматься над предложением Сергея Миронова о судьбе министерства и возглавляющего его министра. Ибо с такого рода литературой школьники свободно могут знакомиться, смотря порнофильмы и читая надписи на заборах.

Да, в веке девятнадцатом, если верить Пушкину, учились чему-нибудь и как-нибудь.

А мы в Советском союзе, нашем пионерском двадцатом веке учились понемногу, чему надо и чему не надо. А сейчас... Чему попало и непонятно зачем.

Послушал я сегодня радио. А там опять о том же, что и вчера. Что домашние задания всей семьёй делают с детьми от заката до рассвета. От рассвета до заката. А вспомнили о детях потому, что один из депутатов зампред комитета Госдумы по образованию и науке Борис Чернышов сделал заявление о том, что надо таки отменить домашние задания! По его мнению, это время детям лучше тратить на прогулки на свежем воздухе. И как с таким не согласиться...

Вчера я вспомнил, что у Владимира Владимировича есть на эту тему замечательное видео "Почему мы мучаем детей" . И, конечно же пересмотрел его еще раз. А сейчас опять вспомнил, что ж я лайк-то не поставил. Увлёкся... Но теперь и этот недочёт исправил. Ах, почему же не поставить лайк хорошему человеку на замечательное видео!

Но Владимир Владимирович Шахиджанян не депутат госдумы. А кто его знает, может это то самое видео, что посмотрят в госдуме и наконец сделают правильные вещи.

Хотя, всё это настолько на поверхности, все эти домашние задания в эпоху интернета... Вспоминается сказка Г.Х. Андерсена "Новое платье короля" и ключевая цитата в развязке "Да ведь король голый! - сказал вдруг какой-то ребенок". Непонятно, чем это всё закончится, может опять поговорят и утихнет... Но мы, пионеры двадцатого века, всё ещё верим в светлое будущее. И здесь, в моей дебютной статье в интернете, я и хочу рассказать о своих взглядах, воспоминаниях о своей учёбе в школе в период заката СССР.

Благо, я закончил курс "СОЛО на клавиатуре". И теперь могу свободно писать со скоростью мысли.

Я помню, как мне тогда в Харькове родители купили такой красивый кожаный ранец. С каким счастьем в глазах я пошел первый раз в школу. Да и потом - школа была целым миром, загадочным, фантастическим, волшебным. Были конечно там и горькие, как мне казалось тогда дни. Но это была школа. Школа жизни, уменья дружить, прощать, просить прощения, любить, восхищаться, негодовать, выходить из трудных ситуаций, искать подходы к учителям. Но и где-то между делом был и рабочий процесс. С учебниками, учителями и конечно же домашними заданиями.

По домашним заданиям вспоминается в основном - это стихи. Стихи учили все. Пушкин с первого класса. Помню "Выпьем с горя, где же кружка" - речь шла наверное о чае. Кроме стихов - помню продлёнку. В средних классах. Продлёнка - много гуляем, потом немного делаем домашнее задание. При этом у нас был в классе самовар. И под чай с баранками и веселые разговоры без какого-то психологического напряжения, с музыкальными паузами - крутили виниловые пластинки. Да, так у нас было весело. У меня были великие учителя!

Старшие последние два года я учился в новой школе. Новый коллектив. И уже умирала одна страна, рождалась новая страна. Да, в 1990-м году я пошел в 10-й класс. И мне опять повезло. Повезло с учителями. И прежде всего с учительницей по литературе Людмилой Николаевной Румянцевой. Надо заметить, что я был предрасположен к математике и точным наукам. Но она меня научила многому. Научила любить книгу, чтение. За те два года я прочел столько книг, узнал столько нового. Как жаль, что прошли те чудесные школьные годы.

Когда мы проходили Достоевского, Людмила Николаевна сказала, что "Преступление и наказание" слишком тяжело, чтоб его осилить. Сказала "Навряд ли кто его прочитает". Но я прочитал. Когда же она спросила, прочитал ли кто в классе, все подняли руки.

Не так давно я встретил на улице Людмилу Николаевну. Прочитал свой стих, вспомнили былые годы.

А в школе я читал стихи.
Так с выраженьем, всем на зависть!
За то любили все они,
Я, как Есенин, шёл по масти.

Но это всё лишь было в детстве,
Прошедшей юности моей,
А стал я дальше программистом.
И сам пишу стихи теперь! ...

Когда в другую школу перешел,
В учительской стихи читали мы по одному.
Ну вот и мой черед пришёл,
Давай вот говорит она мне так, со вздохом... ууу...

Ну типа, очень плохо я смогу...
Тогда, как вот сейчас я помню это дело!
Некрасов. Память Добролюбову.
И в тишине потом она так долго на меня смотрела...

Читал я так, что всё в учительской гремело,
Души моей порывы, строк стиха,
И с изумлением так растерянно глядела...
Что окоёму не было ни края ни конца!

И извинялась, и клялась, что это было плохо дело.
Что я лишь только ей прочёл. Как от оркестра
Было в той каморке, и лишь её всё содрогалось тело.
Я от души тем наслаждался... ну и пошла чтеца карьера!!!

И я высказал мнение о том, что профессиональный учитель может и такого как я приучить к литературе. Велик тот учитель, что развил как способного, так и не предрасположенного изначально к предмету. Уроки которого выразительны, заразительны, волшебны. Велик учитель, которого превзошли его ученики. Велик учитель, который подготовил достойную смену.

По математике в последний год преподавала Варвара Ивановна, она невероятно развила мои способности. Но даже Виталика, совсем далекого от математики научила брать производную любой сложной функции.

Когда моя дочь заканчивала школу, Варвара Ивановна слыла хорошим репетитором. Но попасть к ней было трудно. ЕГЭ сдавать то надо. Жена несколько раз пыталась уговорить взять дочь на обучение. Но Варвара Ивановна была непреклонна. Тогда я позвонил ей. Она меня вспомнила, сказала что подготовит дочь по полной программе. Так и случилось. Хорошо, когда тебя помнят и идут навстречу.

А вот физика мне давалась гораздо труднее. Ох уж эта физика, физичка!

Наира Суреновна, физичка моя.
Два года последних её у меня.
Та новая школа, что в год девяностый
Пришли мы в неё, я не полностью взрослый.

Учили меня делать ядерну бомбу,
И как превращать ничего в позолоту.
Да только плохой был с меня ученик,
Совсем поначалу в науку не вник.

Но вызвала ты на собранье отца,
Сказала ему, что Ваш сын гоп цаца.
Ответил мой папа, совсем не смутясь
Мне Толик сказал, что итог будет пять!

Какие там пять, она долго кричала!!!
Я тройку поставить могу лишь за сало!
А Толик сказал, что по физике ПЯТЬ!
Не может мой сын ни за что мне соврать!

И папа потом и физичка сказала,
Она разговор всему классу предала.
Зачем же ты папа меня так напряг,
Пришлось мне оценки свои исправлять.

Я долго и нудно шёл к этой пятерке,
Наира упрямо мне ставила двойки.
Но вскоре ответы давались на раз,
От формул расчётов блестел её глаз.

И вот уж в последнюю четверть пятёрка,
Выправил год я уже на четверку,
Экзаменом физику выбрал опять.
И слово сдержал, аттестатная пять.

Сейчас дочь моя уже выросла. А сыну уже 15 лет, но мы не ходим в обычную школу. Немного в специальную. У моего любимого сына аутизм. Он не разговаривает. К сожалению такая вот у нас судьба, незавидная. Поэтому насчет своих детей про домашние задания, про тот беспредел, что творится в школьные годы чудесные современности слышу только из рассказов по радио.

Не могу сказать, что в наше время, в моё детство не было перегруза с заданиями. Было. Но мы умели учиться на тройки, те, кто не гнался за отметками. Я не гнался за отметками. Уж если я знаю предмет. то на отлично. Ну а если нет, то нет.

На последнем уроке химии, когда уже всем выставлены были годовые отметки, выяснилось, что одну из задач только я смог решить со всего класса. Учительница готова была поставить мне пятерку. Но я отказался. Пусть у меня будет тройка. Если я предмет знал, то на пять. А тут помогли способности по математике и физике. После 11 класса в аттестате было восемь пятерок и восемь троек. Я не вундеркинд и не мог себе позволить учить биологию в ущерб математике, в ущерб футболу. Но характер я все же проявлял еще после девятого класса.

Биологию в школе я проходил,
Так вот мимо, совсем я её не любил.
Эти лимфоузлы, лейкоциты, мой пестик
Не терпел эту жуть, вот вам истинный крестик.

А географ, что съел глобус, был директором у нас,
Я заканчивал девятый, брат одиннадцатый класс.
Год шальной тот девяностый, двойки прямо в аттестат.
Я тому не очень радый, впрочем был не рад и брат.

Брат и я схватили двойки биологии в году...
Брат и ляпнул на уроке, "Нет врагов у мня в роду".
Плохо нет, сказал географ, ничего, то не впервой.
Помогу тебе дружочек, буду враг я первый твой.

А исправить лишь экзамен, вот и брат его сдаёт...
И заходит тут директор, и вопросы задаёт.
Брат конечно не ответил, он с шпаргалки лишь списал.
В аттестат влепили двойку и таков он пошагал.

Завтра у меня экзамен, спорить некогда с судьбой
Я в квартире стол поставил и учебник пред собой.
День и ночь, уже четыре, биологию учу.
Прочитал уже учебник, хоть часок теперь посплю...

Вот билет номер один, я пишу по нём трактат.
Отвечаю без запинки и учитель очень рад.
Тут географ наш заходит, говорит "Ответил он?".
Билет первый он ответил на отлично, чемпион...

Он сказал "ничо не слышал, нук давай билет второй".
Без запинки отвечаю, наш директор сам не свой.
Билет восемьдесят третий, третий час уже пошёл,
Но придраться так не смог он и ошибок не нашёл.

Совещались, изумлялись, "Он же кандидат наук!".
И географ наш директор с паутины слез паук.
Ну поставили четвёрку, а в итоге вышло три.
Это была госоценка, с ней по жизни мне идти...

Но я как тогда, так и сейчас считаю, что не стоит обязательно учить всем предметам. Но если и учить, то делать это с интересом, ярко, красиво, как это делала Людмила Николаевна и Варвара Ивановна. Тогда и не будет неспособных. Была в одно время учитель, называла всех "тупарями". Но скорее все же не они тупари неспособные. Учить надо правильно. Да, об этом много сказано в видео Владимира Владимировича Шахиджаняна "Почему мы мучаем детей" . И я с ним полностью согласен.

Ну и в конце предложу Вам пару стихотворений о любви. О школьной любви. Первое признание. Первый поцелуй.

Люба, Любочка моя,
Мир открыла новый.
Твое имя повторять
Не устану снова.

На продленке между парт
Недалёко села.
На меня свой милый взгляд,
Словно птичка пела,

Опустила, завлекла,
И пенал держала.
Твоя нежная душа,
Всё в тебе дрожало.

Обояние твое
Всё душа впустила.
Был тогда готов на всё,
Вот какая сила.

Первый "Г", наш первый класс,
Первые мученья.
Девочки, косичка, бант,
Любочка, сомненья.

Все порталы и миры,
Новое сознанье,
Твое первое люблю,
Первое признанье...

В школу в первый класс пошёл!
Всё там было в первый раз.
Были в классе и девчонки.
Ира озорная цветом карих глаз.

Вот после уроков все пошли домой
Вышел рядом с Ирой, позвала с собой.
Я пошел за нею, хороша была
Только очень странно как-то прознесла.

Будешь целоваться? Я и онемел!
Ну идёшь, мой Толя. Дух её пропел.
Я не знал, что делать, а она твердит!
Целоваться будешь? Губ узор манит.

Сердце вдруг забилось, выскочит с груди!
Будешь целоваться? Ирочка вторит!
Я взглянул на Иру, ярких карих глаз.
Что же это слово вырвалось у Вас?

Для меня Ирина из девчонки враз,
Стала королевой, свет для карих глаз.
Посмотрел ей в очи, страсть внутри горит!
Нам всего по восемь! Совесть говорит!

Что же ты, Ирина, как я раньше жил?
Ты моя навеки, голос говорил!
Целоваться будешь? Ну же, Толь, пойдём!
Я пошел за нею, девочка, мой сон!

И была подруга, рядом шла. Как есть,
Ира ей сказала, стой на шухер здесь.
И пошли мы с нею в тихий уголок,
Говорит целуй же, Толя, мой цветок!

Говорю ей Ирочка, милая, мой свет
Как же целоваться, стыдно в восемь лет.
И закрыла Ирочка карие глаза,
И пробилась с губ моих к Ирочке гроза!

И закрыл же я глаза, о же небеса,
И сошлись губами мы, девичья краса!
И разверглись сразу же небеса твои!
И мечты и радости стали все мои!

Целовались долго мы, небеса сошлись,
Целовались страстно мы, губы разошлись!
Током бил разряд от губ, Ирочка моя!
Долго помню до сих пор чувства перворя.

А потом тебя домой долго провожал,
Каждый день портфель носил, радость обнажал.
Ты любила, я любил, было как в кино.
И казалась радость в жизни лишь одно!

Но ребята в классе стали замечать
И кричалки разные начали кричать.
Жених и невеста, мне то всё равно!
Ну а Ире место будто б не дано.

И сказала Ира, ты меня порочишь!
Ты найди другую, пусть над ней хохочат.
Как же, побледнел я. Ведь с тобой на травке
Солнышко смотрели, счастие мечтали!

Но сказала Ира, ты забудь дорогу.
Всё, что сердцу мило, нынче недотрога.
Приказала жёстко, вон ступай, к другой.
И остался я один. Год восемсят второй.

Было нам по восемь. Скажете что детство.
Я искал любовь в других, оказалось тщетно.
Ах, советский мой союз, развалился рано,
Но с собою не унёс Ирочкины раны.

Ты ушла... Была ты рядом, парте за другою.
Надругался в третьем классе мальчик над тобою.
Ты не там любви искала, срам тебе невестой.
Получила за такое гепатит известный.

Мальчик тот, он был плохой, он дряной мальчишка,
Рано пробуешь любовь, ждал тебя я слишком.
Никогда не подошел я к тебе и близко.
Всё равно в душе любил, жаль тебя глупышку.

Был мой первый поцелуй страстный и горячий.
Мои губы до сих пор помнят жар горящий.
Где ты, Ирочка моя, ты моя невеста,
Эх, ребята, ну зачем, засрамили детство.